Азербайджан. Пятый класс ленкоранской средней школы. Идет урок истории.
     Я сижу за партой рядом со своим другом Агаевым Адолятом и веселюсь вовсю.
     - Следующий урок - зоология... - наклонившись ко мне сообщает Адолят. - Ты знаешь, чем питается инфузория туфелька?
     - Ну? - предвкушая удовольствие, спрашиваю я.
     - Инфузория туфелька питается босоножками. - Торжественно сообщает мне Адолят, и мы оба, давясь от хохота, валимся на парту.     Учительница истории, обаятельная Лидия Ильинична, поворачивается к нам. Лицо Адолята, как у профессионального актера, мгновенно становится серьезным и несет на себе отпечаток многолетних занятий историей. Я же, ослабевший от смеха, продолжаю валяться на парте.
     - Так... - Лидия Ильинична соболезнующе взирает на меня. - Ковтун! Встань и выйди из класса.
     - Я больше не буду, - неуверенным голосом произношу я.
     - Будешь, будешь, - обнадеживает меня Лидия Ильинична. - Вставай и выходи.
     Мне становится стыдно, и это, по-видимому, как-то отражается на моей физиономии, потому что Лидия Ильинична вздыхает и легким движением руки сажает меня на место.
     Я начинаю слушать урок и постепенно увлекаюсь.
     Действительно, очень интересно: пирамиды, фараоны, мумии... Сфинкс, неизвестно когда появившийся. И Хеопс, Нефертити... Легкое, еле уловимое прикосновение древней культуры тревожит мое сердце и побуждает пристально рассматривать пирамиды и изваяния на фотографиях в учебнике.
     Однако дребезжит звонок. Фараоны и жрецы мгновенно вылетают у меня из головы, и мы с Адолятом несемся вихрем на перемену, на школьный двор - кричать, смеяться, бегать.
     Рано, еще рано...
     Проходит много лет. Я заканчиваю школу, университет, работаю в НИИ, защищаю диссертацию, опять работаю и, наконец, обнаруживаю в себе желание учить других.
     И вот я стою перед аудиторией, состоящей из юношей и девушек, и рассказываю им о законах Ньютона.
     Один из ребят все время мешает мне.
     - Капустин! Встань и выйди вон, - железным голосом говорю я ему.
     - Я больше не буду, - уверенно отвечает Капустин, глядя на меня темными, совсем адолятовскими глазами.
     - Будешь, будешь, - не менее уверенно говорю я, вспоминая Лидию Ильиничну.
     - Рассказали бы лучше что-нибудь интересное... - вдруг неожиданно просит Капустин, уходя от скользкой дисциплинарной темы.
     Это законы-то Ньютона неинтересны? Тем не менее, время уже позднее, и ребята, действительно, устали. Я задумываюсь.
     - Хотите интересное?
     - Да! - дружно отвечает аудитория.
     Что же им рассказать... Черные дыры, квазары, Изумрудная скрижаль Гермеса... Многое они уже знают и могут оценить.
     А вот об этом я им еще не рассказывал. Я сажаю Капустина на место и спрашиваю: "Бывали ли вы в Египетском зале Эрмитажа?"